«… свежие, чистые голосистые стихи
крестьянского поэта — самородка»
(Александр Блок).
Русская классическая литература всегда стремилась к духовности, к преодолению греха, к утверждению добра и правды, воспеванию красоты Природы и Человека, начиная с творения митрополита Иллариона «Слово о Законе и Благодати», созвездия Ломоносова, Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Блока и заканчивая писателями и поэтами Твардовским, Рубцовым, Леоновым, Шукшиным, Распутиным, Беловым, Ст. Куняевым, Хатюшиным, Рачковым и другими. В этом ряду достойное место занимает имя Сергея Есенина и его святоносная лирика.
«Родился я с песнями в травном одеяле,
Зори меня вешние в радугу свивали»
Еще в отрочестве Сергей Есенин мечтал встретиться с самым выдающимся, знаменитым поэтом России. А таким был в то время только Александр Блок. И вот в начале марта 1915 года юный «поэт-самородок» прибыл в Петроград. И тут же, 9 марта, пишет Блоку записку: «Александр Александрович! Я хотел бы поговорить с Вами. Дело для меня очень важное, Вы меня не знаете, а может быть, где и встречали по журналам мою фамилию. Хотел бы зайти часа в 4. С почтением С.Есенин». Отметим, что в этой просьбе нет ни подобострастия, как к известному поэту, ни объяснения в любви, но все просто, как равный с равным, даже время встречи сам назначил. Эта знаменательная встреча состоялась в этот же день.
Стихи Есенина, написанные ещё с 14- летнего возраста, покорили маститого поэта. Он недоумевал и восхищался, как мог деревенский паренек, оригинально и образно показать мир природы:
Там, где капустные грядки
Красной водой поливает восход
Клененочек маленький матки
Зеленое вымя сосет. (1910)
Но кто еще из тогдашних поэтов мог написать: «Выткался на озере алый свет зари» (1910) или «О Русь, взмахни крылами, // Поставь иную крепь!» (1917), «Родился я с песнями в травном одеяле, //Зори меня вешние в радугу свивали». (1912)
Даже Блок не смог так глубоко и органично слиться в своей любви к родной природе:
Край любимый! Сердцу снятся
Скирды солнца в водах лонных.
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных. (1914)
Блок отобрал лучшие из стихотворений Есенина и дал ему рекомендательные письма к известному поэту С.Городецкому и издателю М.Мурашову – все это облегчило Есенину продвижение в петроградские журналы, а чуть позже – издание книг «Радуница», «Голубень», «Преображение». Сохранились некоторые подлинные экземпляры с дарственной надписью: «Дорогому Александру Александровичу с любовью и почтением. Сергей Есенин». (1918)
«Максиму Горькому, писателю земли и человека, от баяшника соломенных суемов Сергея Есенина на добрую память. 11 февраля 1916 года Петроград». А вот надпись на сборнике стихов «Трерядица»: «Милому Сергею Митрофановичу Городецкому. Наставнику моему и рачителю С.Есенин» (1921). Благодаря быстрой и широкой популярности юный поэт приобрел добрых друзей в писательском кругу и среди читателей. Среди них прежде всего С.Городецкий и М.Мурашов, Н.Клюев и А.Ремизов, С.Клычков и П.Орешин, известные художники В.Васнецов и М.Нестеров. Им он дарит свои книги, фотографии, посвящает стихи. На своем фото, подаренном Н.Клюеву, Есенин пишет: «Дорогой Коля! На долгие годы унесу любовь твою, которая будет мне как старый друг. Твой Сережа (1916г. Петроград).
Да! Друзья любили его не только за гениальность, непревзойдённую лиричность, обращенную к природе, животным, женщине, к деревне и в целом к России, но и за открытость характера, искренность, чистоту души, за мужество сказать правду в лицо.
А потому очень русский поэт Есенин приобрел множество врагов разных рангов от окружающей завистливой и бездарной богемы, спивающей поэта и пьющей за его гонорары, до партийных государственных руководителей, как Бухарин и Троцкий, возможных организаторов его убийства. Но не мог же православный поэт, написавший «Положите меня в белой рубашке// Под иконами умирать» самовольно уйти из жизни. Есенин не мог равнодушно относиться к глумлению таких людей над всем русским, и особенно над православными святынями, а потому открыто обличал их русофобство. Очень убедительным и даже дерзким по тому безбожному времени было «Послание «евангелисту» Демьяну» (Д.Бедному, наст. фамилия – Ефим Придворнов», гласившее:
… Нет, ты, Демьян, Христа не оскорбил,
Ты не задел его своим пером нимало.
(«Бог поругаем не бывает» — Н.Т)
Разбойник был, Иуда был –
Тебя лишь не хватало.
Ты сгустки крови у креста
Копнул ноздрей, как толстый боров.
Ты только хрюкнул на Христа,
Ефим Лакеевич Придворов.
Конечно, эти стихи в защиту Иисуса Христа не были напечатаны, но распространялись в списках по всей России.
«Душа грустит о небесах,
Она не здешних нив жилица»
Основы православной веры и культуры были Есениным впитаны с детства. В своей автобиографии он пишет: «Помню лес, большая канавистая дорога. Бабушка идет в Радовецкий монастырь, который от нас в верстах 40. Я, ухватившись за ее палку, еле волочу от усталости ноги, а бабушка все приговаривает: «Иди, иди, ягодка, Бог счастье даст». Часто собирались у нас дома слепцы–странники, пели духовные стихи о прекрасном рае, о Лазаре, о Миколе–чудотворце. Нянька рассказывала мне русские народные сказки, а дед пел старинные песни и учил меня молитвам. «Отче наш …» я знал с 4-х лет. По субботам и воскресеньям ходили на Всенощную и Обедню. По вечерам дед рассказывал мне Священную историю по Библии. Стихи писать начал с 9, читать выучили в 5». Многое мог слышать и познать в своём золотом детстве Есенин. Мы об этом можем судить по его ранним стихам:
Льётся пламя в бездну зренья,
В сердце радость детских снов,
Я поверил от рожденья
В Богородицын Покров. (1914)
«В 12 лет меня отдали в Церковно-учительскую школу, окончив которую в 16 лет я должен был поступить в Московский учительский институт, т.к. родители хотели видеть меня сельским учителем, но этого не случилось». Именно с этого возраста несостоявшийся учитель полностью ушел в поэзию, увлекшись творчеством Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Некрасова, Фета.
Поразительно, как глубоко и емко юный поэт сказал о несравненной доброте сердца простого русского человека, о его любви к ближнему:
Шел Господь пытать людей в любови,
Выходил он нищим на кулижку.
Старый дед на пне сухом, в дуброве,
Жамкал деснами зачерствелую пышку.
Увидал дед нищего дорогой,
На тропинке с клюшкою железной,
И подумал: «Вишь, какой убогой, —
Знать, от голода качается, болезный.»
Подошел Господь, скрывая скорбь и муку,
Видно, мол, сердца их не разбудишь…
И сказал старик, протягивая руку:
«На, пожуй… маленько крепче будешь». (1914)
Уже в юношеских стихах Есенина нас трогает его чувство покаяния:
Не за песни весны над равниною
Дорога мне зеленая ширь –
Полюбил я тоской журавлиною
На высокой горе монастырь.
Каждый вечер, как синь затуманится,
Как повиснет заря на мосту,
Ты идешь, моя бедная странница,
Поклониться любви и кресту.
Кроток дух монастырского жителя,
Жадно слушаешь ты ектенью,
Помолись перед Ликом Спасителя
За погибшую душу мою. (1916)
В 2010 году вышла великолепная Антология русской духовной поэзии (Х-ХХ вв) «Слово и дух», составленная известным белорусским ученым И.А. Чаротой. В ней помещено 5 духовных стихов Сергея Есенина. Приведу оттуда несколько строк: «Я странник убогий. // С вечерней звездой// Пою я о Боге// Касаткой степной// Покроюся сладко// Меж росновых бус;// На сердце лампадка»// А в сердце Исус».
«Жизнь моя? иль ты приснилась мне?»
Коротка песнь соловьиная. Сначала влюбленные пары «на тысячи ладов» заливаются-перекликаются, утопая в своих чувствах и мечтах о потомстве. С середины мая замолкают: она высиживает своих птенчиков, а он сторожит свою соловушку, заботится о ней. В середине июня, но ненадолго, опять раздаются их трели, но уже более спокойно, без надрывов. А вскоре умолкают и улетают семействами в далёкие теплые края. Ну а мы с нетерпением ждем их следующего весеннего прилета.
У Сергея Есенина была короткая, как песнь соловьиная, жизнь. Но эта песнь была прекрасна, как лёгкое дыхание, как свежее звучание, завораживающее нас, приобщая к некой непостижимой тайне жизни и оставаясь как откровение в самом воздухе бессмертного русского языка. Ну кто ещё даже из великих поэтов обратил к своей матери такие сокровенные и святые слова: «Ты одна мне помощь и отрада, // Ты одна мне несказанный свет».
Выдающийся сибирский поэт и этнограф Евгений Курдаков писал: «Значение и роль Есенина огромны. Он постепенно приобретает рядом с Пушкиным его «равноапостольский» статус, символически запечатлевая великий и таинственный грех раздвоения национальной культуры».
Знаменательно то, что в октябре месяце появилась на свет Божий целая когорта известных русских поэтов, хотя и в разные годы: в один день с Есениным, т.е. 3 октября (1924г.) – Иван Никитин, 8 октября (1892) – Марина Цветаева, 10 октября (1884) – Николай Клюев, 13 октября (1930) – Алексей Просолов, 15 октября (1814) – Михаил Лермонтов, в этот же день (1809) – Алексей Кольцов, 22 октября (1870) – Иван Бунин… Вот такая богатая на поэтов октябрьская пора «очей очарованья!»
Да! Уйдя из жизни в 30 лет, Есенин оставил нам великолепное поэтическое наследство: изумительный дар глубокого самораскрытия, дар улавливать и передавать тончайшие оттенки самых нежнейших чувств и настроений, проникавших из его души в нашу:
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя! иль ты приснилась мне!
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.
Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льётся с клёном листьев медь…
Будь же ты вовек благославенно,
Что пришло процвесть и умереть.
Нет! Все-таки согревает нас «костёр рябины красной». Уже более века живёт неповторимое есенинское слово. Из своих суровых 20-х годов он незримо шагнул к нам, в сегодня. В не менее критическое время переоценки духовных ценностей, подавая нам пример глубокой любви и преданности к своему Отечеству.
Православный краевед Нина Константиновна Тихомирова, г. Лиозно, Беларусь
oroik.by